litbaza книги онлайнРазная литератураО том, как В. И. Ленин любил музыку - Мария Львовна Гольденштейн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 27
Перейти на страницу:
несколько дней до рокового первого марта 1887 года, когда он готовился с бомбой в руках выйти навстречу царю, вдруг запел эту песню в шумной студенческой компании. Веселье остановилось. «Ведь это похоронная»,— удивленно сказал кто-то. «Да, похоронная»,— твёрдо ответил Саша. Сестра Анна тоже была здесь. Она взглянула на брата и сердце её замерло — такую муку прочла она в его глазах.

В 1897 году по пути в ссылку Ленину пришлось около двух месяцев пробыть в Красноярске. Здесь он сошёлся с местными политическими ссыльными. Долгие вечера проводили они вместе. Горячие речи чередовались с песнями. «Красноярцы — народ певучий, и из молодёжи составлялся неплохой хор. Владимир Ильич очень часто просил нас петь, и его особенно волновала фраза известной песни, которую он тихонько подпевал: „Ты голову честно сложил…“[11] Рокотание басов на последнем слоге слова „сложил“ он сопровождал мерным покачиванием головы в такт песне, а глаза у него при этом были такие, словно он смотрел куда-то вдаль…»

«Красное знамя» Владимир Ильич перенял от польского ссыльного Проминского, с которым встретился в Шушенском. Он и знал её тогда только на польском языке и считал польской песней. Теперь стало известно, что эта песня французского происхождения.

Вернувшись из ссылки, Ленин с увлечением рассказывал домашним о польских революционных песнях, которым выучился в Сибири и, расхаживая по комнате, пел:

А колер штандара червоны,

Бо на ним работникув крев.[12]

И сестра подбирала за ним новые песни на фортепиано.

«Варшавянку» Ленину спел сам её автор, друг Ильича Кржижановский. Г. М. Кржижановский, тот самый, что впоследствии участвовал в разработке знаменитого плана электрификации России и стал академиком и героем труда, в те времена был молодым революционером. Он любил песни, писал стихи. В одну ночь с Лениным Кржижановский был арестован по делу «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». В тюремной камере судьба свела его с польскими рабочими. Они часто пели замечательную песню — «Варшавянку». Глеб Максимилианович чутко прислушивался к ней. Напев Варшавянки был именно такой, о каком мечтали строители новой партии: мужественный, сильный, наступательный. Стоило перевести её на русский язык. Польские друзья рассказали Кржижановскому, о чём поётся в «Варшавянке». Но как раз о рабочем движении в ней и не говорилось. На новом этапе революции слова песни во многом устарели. Кржижановский сделал не точный перевод, а новый вариант «Варшавянки», более близкий по духу пролетарской революции. И гибкая мелодия отозвалась на новое содержание слов: в ней твёрже зазвучали героические призывные обороты.

Вот какой была польская Варшавянка:

А такой она стала в новом, русском варианте:

Всю Бутырскую тюрьму всколыхнуло, когда узники камеры, известной под названием «Часовой башни», стройным хором запели:

Вихри враждебные веют над нами,

Тёмные силы нас злобно гнетут.

В бой роковой мы вступили с врагами,

Нас ещё судьбы безвестные ждут.

Но мы поднимем гордо и смело

Знамя борьбы за рабочее дело…

Тюремщики бесились от бессильной злобы. Тщетно пытались они оборвать песню. Яростно колотили в двери кулаками и прикладами. Но дверь была надёжно подпёрта изнутри богатырскими плечами одного из заключённых. Справиться с ним не смогла вся свора тюремщиков. «Варшавянка» победно звучала, торжествуя над насилием.

А потом её понесли по этапам и тюрьмам, и сам автор, угодивший в Сибирь, при свидании пел её Ильичу. Это был замечательный подарок заброшенным в суровый снежный край, но не покорённым ленинцам. С этой поры «Варшавянка» была с ними всюду — в тюрьме и на баррикаде, на массовках и демонстрациях.

Кржижановский перевёл на русский язык ещё одну замечательную революционную песню — «Беснуйтесь, тираны». Она была особенно популярна там, где начала свою жизнь — на Украине. В 1889 г. во Львове полиция жестоко подавляла всякие проявления свободолюбия. Особенно трудно приходилось учащейся молодёжи. Во Львове жил тогда выдающийся украинский писатель-революционер Иван Франко. Группа студентов пришла к любимому писателю, чтобы рассказать ему о событиях в Университете, посоветоваться как действовать, как бороться с произволом. Слушая взволнованный рассказ молодежи Иван Яковлевич с возмущением воскликнул: «Шалiйте, шалiйте, скаженi кати!» (Беснуйтесь, беснуйтесь безумные палачи).

Студент Александр Колесса[13] подхватил эту фразу и начал с неё своё стихотворение.

Стихи его в тот же день стали песней, а назавтра новая песня гремела на студенческой сходке.

Удивительно чутко студенты подобрали музыку к стихам Колессы. Трудно поверить, что она рождена не вместе с ними (это мелодия из музыки львовского композитора Вахнянина). Когда слышишь суровые, неумолимые, как приговор возгласы: «Позор! позор! И смерть вам, тираны!» — кажется, что другие слова никогда и не могли петься на эту мелодию. Песню «Беснуйтесь, тираны» в переводе Кржижановского с её гневным припевом очень любил и часто пел Ленин.

«Смело, товарищи, в ногу» — тоже дитя неволи. Она родилась в глухой «одиночке» таганской тюрьмы.

Обитателем одиночной камеры почти два года был молодой революционер, талантливый химик и поэт, смелый подпольщик Леонид Петрович Радин. Его хотели укротить, сломить волю к борьбе, заперев в каменный мешок. Тюрьма подорвала его здоровье, но непоколебимой была вера Радина в победу революции. Шагая взад и вперёд по сырой и тёмной камере, он складывал песню. Записать её Радин не мог — узникам одиночки запрещалось иметь бумагу и карандаш. Приходилось запоминать, напевая. Мелодия складывалась вместе со словами. Она получилась похожей на другие песни («Медленно движется время», «Славное море, священный Байкал»), но с новыми словами преображались мягкие обороты мелодий. Ритм становился твёрдым, маршеообразным. Так в тюрьме родилась гневная, непреклонная песня. Перед отправкой в ссылку Радина перевели в переполненную камеру, уже известную нам «Часовую башню». Леонид Петрович был счастлив, попав из глухой одиночки в шумную толпу товарищей. Он спел им свою песню, и с нею в камеру ворвался новый прилив бодрости и энергии. «Смело, товарищи» полюбилась всем. А через несколько дней заключённые из «Часовой башни» стояли на тюремном дворе, закованные в кандалы. По команде начальства им предстояло выйти за ворота и пуститься в далёкий изнурительный путь.

«Шагом марш»,— лихо скомандовал начальник конвоя. Это было сигналом. Из всех уст вырвалось: «Смело, товарищи, в ногу, духом окрепнем в борьбе». Люди в цепях пели свободно, победно, радостно, а вооружённые стражи метались в ярости, не зная, как справиться с грозной песней.

Тюрьма доконала Радина, и вскоре после создания песни он погиб, а песня его делала великое дело… Владимир Ильич особенно любил

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 27
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?